Истории

В апреле я поехала в Сеченово, где работал Пера и жила мама. Поехать в Анастасово не могла из-за быстро портящейся дороги. Из Сеченово выехала в 2 часа ночи. Была теплая весенняя ночь. 

Прощаясь с мамой и Перой, я была объята страшной тоской, чувствовала что больше не увижу ни мамы, ни Перы, ни других братьев и сестру. Ведь они единственно близкие люди и все погибли в войну, кроме Сани, который умер в одиночестве в 1947 году. Не осталось близких, которые меня любили и понимали. Утешение только дети - тогда еще девочки Нина и Ляля. 

Сибирь сначала произвела на меня мрачное впечатление, потом привыкла и стала находить красоту в величественной природе Сибири. Через год в Нижнеудинске родилась Ира, прибавилось семейство и прибавилось забот. Папы большей частью не было. Он был то в Монголии, то под Читой. Потом переехали в Иркутск. 

Скоро началась война. Папа уехал в Сретенск. Я больная осталась с детьми, сидели без топлива и голодные. Дети были предоставлены сами себе, меня положили в госпиталь, я тяжело переживала одиночество детей и их тяжелое положение. Ляле и Нине приходилось одним думать обо всем. Ирочка ходила в садик. 

Это было в отечественную войну: голод, холод... В конце 1944 военную часть перебросили на Украину в Каменец-Подольский. Ехали эшелоном больше месяца в теплушках на нарах. Я со своей язвой мучалась да и девочки измучались. В Каменце, конечно было лучше чем в Сибири: нас поразило наличие лука, овощей и фруктов. По приезду в Каменец папа по-прежнему был старшим преподавателем, я не могла найти место среди зимы. Опять у меня начались рвоты.

 Нина, окончившая 10 классов, в этом году не поступала в институт а устроилась ученицей в военторге. Это было не плохо, т.к. и в Каменце нехватало хлеба и других продуктов. Ира училась в первом классе. Ляля кончала 10 класс. Осенью Нина с Лялей поступили учиться в Черновцы: Нина в мединститут, Ляля - в университет. Материальное положение по-прежнему было тяжелое. Ляля с Ниной голодали в Черновцах, на паек много не наживешься. Топлива не было: приходилось возить им дрова. 

Осенью 1946 года папа по своему желанию демобилизовался, и мы переехали в Коломыю, где был страшный голод, плюс к этому обострение моей болезни. Положение было тяжелое, поэтому решили Нину на год взять из мединститута, она поступила работать счетоводом на хлебозавод, и мы стали с хлебом. На следующий год Нина с большим трудом поступила опять в институт, была не нужная нервирующая волокита, как у нас всегда принято...

 Ляля кончила на год раньше Нины, была оставлена при университете, но продолжать свое образование и совершенствоваться ей мешала непонятная злополучная любовь к человеку больному и по своим взглядам ей не подходящему. Обо всем этом мы узнали, к сожалению, поздно. Она вышла замуж, но свою ошибку она поняла года через четыре, а в жизни всегда так бывает... 

Нина, закончив институт, попала в Курскую область в колонию малолетних преступников. Была от нас далеко и избрала себе какого-то пьяницу подлеца. Все это не могло не волновать мой уже изношенный, больной организм. К тому еще, кроме моей болезни, обострилась язва и у папы.

 Нина через год приехала к нам за несколько недель до родов. Потом родилась Лена, а через несколько месяцев явился и он собственной персоной, безработный. Жили мы все тогда в одной комнате. Прожив несколько месяцев без работы, он наконец поступил на гардинную фабрику завхозом, но через пьянство скоро был снят и куда-то уехал по вербовке.

 Через год папе сделали операцию, а в это время заболела наша Ирочка бронхоаденитом. Еще новое горе. Нина работала в райбольнице. 

Росла Леночка очень спокойным ребенком. Девяти месяцев начала ходить. Первые шаги ее был и около дома учителя, я была с ней на конференции, а потом вышла с ней, она попросила листочек с дерева, напротив сквер, я опустила ее с рук и сказала, чтобы она сама подошла к кустику и сорвала, она решительно шагнула несколько шагов и сорвала листик. С этих пор она стала ходить.

Ира стала по-немножку поправляться, ходила в школу, в этой же школе рабатала Ляля и я. Весной переехали на другую квартиру, более свободную для нас и удобную. За Ниной в это время ухаживал вдовый майор, человек симпатичный, простой, но Нина в это время решила ехать на Целину в  Казахстан, я была против, но отец посоветовал. Нину отпустили, хотя ей уже и не хотелось ехать, но было поздно. Лену оставили у нас.

 

В это время Ляля решила выходить замуж за Ан. Як., мы были против, но она настояла на своем. Если в этом браке она чем недовольна, то в этом пусть она винит сама себя. Вскоре я должна была и по состоянию здоровья, а главное из-за Лены уйти с работы. 

Ира в 1954 году окончила десятилетку с золотой медалью, не смотря на свое плохое здоровье, она занималась очень усердно, по ночам приходилось ее насильно укладывать. Сначала она поступила в ???, а потом перешла в Черновицкий мединститут. Пока Ира училась, я была спокойна, т.к. она приезжала каждую неделю. 

Уйдя с работы, я долго не могла помириться с мыслью, что я должна только остаться кухаркой и довольствоваться разговорами с соседями. Не стало моего любимого дела: литературы, там я обо всем забывала и чувствовала, что я кому еще что-то даю. 

Кончила Ира, я надеялась, что она устроится где-то поближе, но она устроилась там, куда нельзя мне и проехать.

В эту же осень у меня был какой-то обморок, и мое здоровье покатилось вниз. А через два года она неожиданно вышла за человека, может быть и хорошего, но по развитию и привычкам жизненным чуждого ей. Для натуры Иры должен быть человек энергичный, советчик в жизни. Любит ли он ее трудно определить. Некоторые люди хоть чем-то показывают свое отношение к другому человеку. Возможно, в семейной жизни он будет чутким, хорошим мужем, дай Бог. 

Я не буду больше писать отдельные эпизоды своей жизни; этот перечень конечно не даст представления о прожитой жизни и об отдельных личностях. 

1963 год. 

10 октября. День сумрачный. Встала в удовлетворительном состоянии, но стычка из-за сухарей с папой испортила все: заболела спина, ударило в ноги и заболело сердце. Так всегда бывает, когда я чем-нибудь расстроюсь, а меня волнует все. Сейчас пришла Инна И. и сказала, что Лена про каррикатуру с Левицкой наврала, это еще больше меня взволновало.

Теперь я живу только письмами дочерей, отвлекает от дурных мыслей забота о Лене, но эта же Лена часто и расстраивает меня. Раньше это не замечалось, а теперь волнует все. Приходится все время быть одной, а приходы Инны И. не успокаивают. 

25 октября.

Осенний сумрачный день. Все жду писем от Иры и Нины, Ляля сама приезжает. Нина прислала письмо, в котором сообщает о сердечном приступе мужа. Грустно, Нина нашла с ним общий язык и любовь, но всегда что-нибудь мешает. Вот его болезнь. Ира давно не пишет, мне ее жаль, она живет среди людей, разницу которых с собой она ощутит после, а может уже ощутила. Хочется ее увидеть, у меня бывают минуты, когда мне кажется, что я уже не долго проживу, и последние дни жизни хочется видеть около себя людей, которые меня любят. Лена, конечно, имеет ко мне привязанность, но она еще ребенок и живет детскими впечатлениями и своим миром. 

Получили от Коли Воскресенского письмо, он, бедный, в больнице с болезнью почек, боюсь за него. Он хороший, чуткий человек, но жизнь его сложилась тяжело. Честному человеку сейчас трудно жить, а у него пять человек детей и один его заработок. Я его люблю как сына, но помочь деньгами ему не в силах, особенно теперь, когда мы оба на пенсии. Как ни трудно работать, но если бы у меня были силы и здоровье я бы работала, а не сидела в четырех углах и не отдавалась бы мрачным мыслям. 

1964 год. 12 мая. 

Сегодня получили телеграмму из Ровно: родилась дочка Ольга, вместо уходящей Ольги появилась другая, которая, может быть, будет счастлива и будет жить в других условиях, дай ей Бог счастья, а Ире здоровья.

1970 год.

Не писала шесть лет. 4 августа в половине двенадцатого ночи перестало биться сердце друга  и мужа, с которым прожила 45 лет. Умер от рака, страшной мучительной болезни. За что эти страдания человеку, который всю жизнь отдал детям и всем окружающим. 

Самый страшный момент в моей жизни, когда я увидела его мертвым. Этого, конечно, нужно было ждать, но пока он был жив, даже без сознания, эта минута отдалялась и всякое временное улучшение давало надежду. 

На сердце пал камень, и он останется до тех пор, пока я буду жива. 

Прошло более месяца после его смерти, ходим на могилку с цветами, пока они не замерзли. Когда я по каким-либо причинам не бываю на могиле, тоска больше гложет сердце. По ночам вспоминаю всю нашу жизнь, было  и хорошее, было и трудное время.

Стихотворение Бунина, которое я очень любила в юности, оно мне теперь напоминает мою Родину.

***

"В стороне далекой от родного края

Снится мне приволье тихих деревень,

В поле при дороге белая береза,

Озими да пашни — и апрельский день.

Ласково синеет утреннее небо,

Легкой белой зыбью облака плывут,

Важно грач гуляет за сохой на пашне,

Пар блестит над пашней... А кругом поют

Жаворонки в ясной вышине воздушной

И на землю с неба звонко трели льют.

В стороне далекой от родного края

Девушкой-невестой снится мне Весна:

Очи голубые, личико худое,

Стройный стан высокий, русая коса.

Весело ей в поле теплым, ясным утром!

Мил ей край родимый — степь и тишина,

Мил ей бедный север, мирный труд крестьянский,

И с приветом смотрит на поля она:

На устах улыбка, а в очах раздумье —

Юности и счастья первая весна!"

Бунин.

***

"И снилося мне, что осенней порой

В холодную ночь я вернулся домой.

По темной дороге прошел я один

К знакомой усадьбе, к родному селу...

Трещали обмерзшие сучья лозин

От бурного ветра на старом валу...

Деревня спала... И со страхом, как вор,

Вошел я в пустынный, покинутый двор.

И сжалося сердце от боли во мне,

Когда я кругом поглядел при огне!

Навис потолок, обвалились углы,

Повсюду скрипят под ногами полы

И пахнет печами... Заброшен, забыт.

Навеки забыт он, родимый наш дом!

Зачем же я здесь? Что осталося в нем,

И если осталось - о чем говорит?

И снилося мне, что всю ночь я ходил

По саду, где ветер кружился и выл,

Искал я отцом посаженную ель,

Тех комнат искал, где сбиралась семья,

Где мама качала мою колыбель

И с нежною грустью ласкала меня, -

С безумной тоскою кого-то я звал,

И сад обнаженный гудел и стонал..."

Бунин. 

1971 год. 12 февраля. 

"Утро туманное утро седое.

Утро туманное, утро седое,

Нивы печальные, снегом покрытые,

Нехотя вспомнишь и время былое,

Вспомнишь и лица, давно позабытые.

Вспомнишь обильные страстные речи,

Взгляды, так жадно, так робко ловимые,

Первые встречи, последние встречи,

Тихого голоса звуки любимые.

Вспомнишь разлуку с улыбкою странной,

Многое вспомнишь родное далекое,

Слушая ропот колес непрестанный,

Глядя задумчиво в небо широкое."

21 января 1971 года.

Так хочется в Россию, к родным людям.